Пошел вчера в магазин, а очки забыл. Без них нынче никак! К прилавку подходим только с очками, иначе такое впихнут, что кот сразу криком кричит и бегает по квартире весь испуганный. Боится животное, что его этой гадостью сейчас будут кормить.Беру, значит, колбаску. На вид вроде ничего, но надо же посмотреть, что там на бумажке написано про содержание. Вы знаете, категории они придумали – А, Б, В, Г. Про «гэ» даже говорить нечего, это я вам в руки брать не советую. Вот «А» и «Б» еще более-менее, хоть и с большой натяжкой.

Девочку попросил - внученька, говорю, почитай дедушке, что тут дяди на колбаске написали про содержимое? Девочка взяла, читает вслух: окислитель, усилитель, загуститель, глюконат…Милая, кричу, а мясо – посмотри, мясо там есть? Нет, говорит, про мясо ничего не написано.

Иван Сусанин, Александр Матросов, майор российской армии Владимир Чупин - они в одном ряду. Истинные герои, великие мученики, отдавшие душу за други своя.
С пеной у рта негодяи всех мастей изрыгают гадости про русский народ - быдло, ватники, рабы, ничтожество и т.д. Из них , этих макаревичей и ахеджаковых, ганапольских, гозманов и шульцманов ни один не то, что мизинца, а тысячной доли того мизинца не стоит, ежели рядом поставить с героями земли Русской. Да способен ли хоть один либераст поганый кинутся на землю и грудью гранату закрыть? Жизнь свою готовы они отдать, чтобы спасти жизни других? Да никогда!

Склоним же наши головы, сограждане! Помянем майора Владимира Чупина. Помолимся за то, чтобы принял Господь душу геройскую в Царствие Небесное и упокоил её подле себя. Он заслужил такую милость.

С раннего утра на краю деревни, где речка и заросли камыша по берегам, почти над самой землей беспрерывно кружил вертолёт, раздавались беспорядочные выстрелы.
- Опять немцы! - сказал вслух дед Пахом, крепким словом оценил международную обстановку, поднялся с лежанки и стал собираться.
Достал из шкафа ватные штаны, свитер и тёплые носки, что ему бабка, царствие ей, связала еще на золотую свадьбу, а они как новые. Оделся, обулся, снял с гвоздя пуленепробиваемый тулуп, что всю войну великую служил ему верой и правдой. Полез под кровать, достал старую берданку, завернутую в чистую тряпку. Развернул, нежно погладил приклад заскорузлой рукой:
- Эх, слабоват калибр! Но ничего, главное попасть…

Дед встал, перекрестился на портрет своей ненаглядной Настеньки, что в углу висел заместо образов.