Выставка «Формула шедевра», проходящая в музее-мастерской Станислава Косенкова, как всегда показывает неожиданную сторону творчества белгородского художника. Она посвящена Василию Ермилову, отцу харьковского авангарда 20-х годов прошлого столетия, учителю и наставнику самого Косенкова.

Выставочная экспозиция составлена из работ Косенкова, несущих в себе определённое влияние ермиловского авангардизма, фотографий Павла Кривцова и некоторых работ Василия Ермилова. На вернисаже был презентован альбом Косенкова, в котором впервые публикуются дневниковые записи и философские рассуждения. Немало места отводилось описанию встреч с Ермиловым, которые Косенков характеризует как самое знаменательное событие его тогдашней жизни, а слово Учитель акцентированно пишет с большой буквы.

Буквально на днях в Харькове состоялась презентация многостраничного увесистого фолианта Александра Парниса о жизни и творчестве Ермилова. В этой солидной книге весом этак килограмма в три с половиной своё место нашли и страницы из дневника Косенкова под названием «Уроки Ермилова». Интерес нового времени к Ермилову спонтанно привёл к открытию ещё двух выставок – в Москве и в Харькове, где в подвале национального университета специально выделили помещение под названием Ермилов-центр.

Родился Ермилов в Харькове, но оба его родителя ведут свой род с Белгородчины, Грайворонского и Белгородского уездов. Учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, в одном классе с Владимиром Маяковским и Давидом Бурлюком, затем в студии Машкова и Кончаловского. Участвовал в Первой мировой, георгиевский кавалер IV степени, побывал и в белой армии, правда недолго. Дружил с председателем земного шара Велимиром Хлебниковым, оформлял его книги, даже памятник «Будетлянину» спроектировал.По некоторым источникам оформлял советский павильон на Всемирной парижской выставке 1937 года.

Поэт Борис Слуцкий назвал Ермилова «Харьковский Иов», ведь практически все его монументальные работы погибли при бомбёжках, да и живописных и графических сохранилось совсем немного.

К бедствиям «Иова» добавился пожар, уже после его смерти уничтоживший весь архив. Ермилов был одним из основателей Харьковского художественно-промышленного института, но в 1935–1963 годах был отстранен от преподавания, правда, всё ж таки не был репрессирован, уцелел как-то. Его преследовали за формализм, потом за космополитизм, в 1948 исключили из Союза художников, единственная выставка состоялась во времена хрущёвской оттепели, в 1962 году, но, понятное дело, конструктивизма в ней представлено не было. Зато в те же шестидесятые чествовали как старейшего члена Союза художников в Харькове.

Василий Ермилов оказал на Косенкова мощное влияние, влияние не только наставника, но и друга и товарища на его творческую мысль, выразившееся в «восхищении и уважении к его трудолюбивой и человечной натуре», его «снайперски точным, без дураков», рисункам. «После общения с Ермиловым начинаешь видеть всё совершенно другим – великим или мелким, красивым или безобразным», – пишет Косенков. Про великое и мелкое может рассказать одна деталь экспозиции выставки в музее Косенкова.

Отдельный стенд выделен для фотографий Павла Кривцова, чьё имя в представлении вряд ли нуждается. Внимание привлекает фотография жалкого, несчастного пса в занесённой снегом телефонной будке. Увидев эту картину, Косенков позвонил Кривцову и тот немедля примчался и запечатлел картинку собачьей жизни на плёнке. На первой же выставке фотография привлекла внимание и компетентных органов, прозорливо углядевших в ней образ советской интеллигенции, о чём автор тогда и не догадывался. Сняли с выставки и фотографию птицы в радиаторной решётке, причём по тем же мотивам.

Клетка для художника, а нередко и для зрителя, создаётся окружением, строем, зачастую внутренней цензурой. Сегодня есть возможность выйти за пределы этой клетки и зрителю и художнику, было бы желание.

В эти дни в Орле проходит выставка офорта. Среди представленных в экспозиции авторов знаменитый российский график Никиреев и его друзья, белгородцы Владимир Козьмин и Владимир Аксенов, и конечно, Станислав Косенков. Так незримые нити связывают творцов, невзирая на времена и расстояния.

Александр Александров