Краеведение – одна из наиболее актуальных задач в культурной и общественной жизни Белгорода, включая учебно-воспитательный процесс. Логично предположить, что областной историко-краеведческий музей должен быть центром исследовательской и активной просветительской деятельности в данном направлении. Но так ли это? В достаточной ли степени соответствует предназначение музея тому, что он из себя представляет в настоящее время?

Впервые я оказалась в стенах Белгородского государственного историко-краеведческого музея (БГИКМ) в школьные годы. Нас приводили сюда строем и уводили так же. Экскурсия совершалась в приказном порядке, и, может быть, потому я и мои одноклассники не могли дождаться ее окончания, с большим трудом слушая скучный, заунывный рассказ экскурсовода.

С той поры минуло много лет. На днях мне довелось вновь побывать в музее, где с удивлением обнаружила, слушая всё того же хранителя древностей, что время в стенах замечательного культурного учреждения течет гораздо медленнее, а то и вовсе давно остановилось.

Экспозиция практически не изменилась, сопроводительный текст до того знакомый, что я, пожалуй, могла бы подсказывать нашей проводнице, если бы она вдруг забыла что-то. Но она ничего не забыла и даже не запнулась ни разу, монотонно произнося заученное однажды и навсегда.
Нет, конечно, некоторые экспонаты добавились.

К примеру, в витрине, посвященной покорению целинных земель, выставлен для обозрения манекен, одетый в костюм, переданный в дар музею Марией Афанасьевной Деркач. Замечательно! Мария Афанасьевна пользуется всеобщим уважением, здесь никаких возражений быть не может. Заслуженный человек, участница войны, в 70-е годы возглавляла колхоз в Алексеевском районе – и что с того? При чем тут «целинная эпопея», которую уже давно признали варварством по отношению к природе?

Разве в музее не знают, какими бедами для экологии России, Казахстана и других стран СНГ обернулось предпринятое по указке коммунистической партии покорение, а лучше сказать – уничтожение целины? Теперь там пустыня покоряет людей, и эту проблему придется решать нам, ни в чем не повинным внукам и правнукам «покорителей».

В таком случае, о чем должны думать посетители музея, глядя на манекен с костюмом М.А. Деркач? О конкретных виновниках экологической катастрофы? О том, что за грехи отцов и дедов отдуваются их потомки? Странный, одним словом, экспонат. Навевает некоторые грустные мысли.

К витрине, рассказывающей о борьбе с неграмотностью в СССР, зачем-то придвинули неприглядный, с облупившейся от времени краской стол, который, по замыслу авторов экспозиции, якобы воссоздаёт атмосферу избы-читальни. Но уж если о том речь, почему акцентируется только советский период? В России избы-читальни в деревнях появились в 19 веке, при советской власти в рамках ликбеза они получили широкое распространение и превратились в центры большевистской пропаганды. Хорошо бы и эту сторону изб-читален отразить в экспозиции, но для того обшарпанный стол точно не нужен.

В витринах, повествующих о достижениях Белгородчины в XXI веке, ничего нового для себя открыть, как ни старалась, не смогла. То, что Светлана Хоркина и «Локомотив Белогорье» – наша гордость, это на Белгородчине знает каждый ребенок, но разве тем ограничивается кладовая талантов белгородского края?

Что касается сопроводительного текста экскурсии, о том уже было сказано: зазубрили, заучили, как «Отче наш», в результате чего сложилось впечатление, что в музее шаг влево или вправо от утвержденной начальством канвы карается высшей мерой.
Общее впечатление от осмотра исторической части экспозиции, увы, грустное. Очевидно, что музею давно пора бы освежить свои взгляды на некоторые события советского прошлого. Как минимум предлагаемые трактовки некоторых этапов советской истории довольно спорны.

Спустившись вниз, на первый этаж, и уже собираясь уходить, увидела неожиданную сцену: молодая девушка – видимо, научный сотрудник музея – в слезах жаловалась администратору на то, что дети на её мероприятие не пришли, за что директор теперь вынесет ей очередной выговор по поводу невыполнения плана.

Заинтересовавшись невольно подслушанным откровением, я спросила у девушки: что за план такой, откуда он взялся в музее и как строго его сотрудников наказывают за срыв плановых мероприятий? Разговорились, сотрудница музея рассказала, что существуют нормативы количества проведенных уроков, тематических занятий и мероприятий. В обязанности рядовых научных сотрудников музея входит сбор аудитории, что довольно непросто из-за нежелания школьников и студентов добровольно посещать подобные мероприятия, от которых скукой и формализмом веет за версту.

Что делать? Что посоветовать культурно-просветительскому учреждению, значимость которого трудно переоценить? Музей – это, конечно, не кабаре, не цирковое шоу и не дискотека, с чем вряд ли кто станет спорить. Но музей – это и не просто склад раритетов и старинных предметов, где достаточно лишь выставить напоказ какие-то вещи, несущие на себе печать времени.

Жизнь не стоит на месте, достоянием общественного внимания становятся новые, неизвестные ранее факты, документы, проливающие совсем иной свет на устоявшиеся представления о событиях и явлениях прошлого. Историко-краеведческий музей должен здесь быть первым в том, что называется вдумчивый, научно обоснованный, искренний и заинтересованный разговор с современниками о делах минувших дней.

К сожалению, сегодня музей в исторической своей части демонстрирует посетителям не то, что было, а скорее то, что кому-то кажется, что было именно так. Из всего этого напрашивается неутешительный вывод: худшее из того, что было в прошлом по части идеологических рамок и шор, в историко-краеведческом музее взято за основу. В эпоху всеобщей модернизации подобная практика выглядит как минимум анахронизмом.

Дарья РЯБИНИНА
__________________________________________________________________________
ПОЛЕЗНАЯ ИНФОРМАЦИЯ:
Походы по музеям, катакомбам, примечательным местам, обзорные экскурсии и любые другие экскурсии Одессы на сайте bugaz.od.ua
__________________________________________________________________________